Из истории медицины. Жизнь замечательных врачей. Амбруаз Паре. Победы и парадоксы амбруаза паре Призвание, признание и наследие

Как уже отмечалось, в средние века в Западной Европе существовало раз­граничение между врачами (или докторами), которые получали медицинское образование в университетах и занимались только лечением внутренних бо­лезней, и хирургами, которые научного образования не имели, врачами не счи­тались и в сословие врачей не допускались.

Согласно цеховой организации средневекового города, хирурги считались ремесленниками и объединялись в свои профессиональные корпорации. Так, например, в Париже, где антагонизм между врачами и хирургами выразился наиболее ярко, хирурги объединились в «Братство св. Косимы», в то время как врачи входили в медицинскую корпорацию при Парижском университете и очень ревностно оберегали свои права и интересы.

Между врачами и хирургами шла неустанная борьба. Врачи представляли официальную медицину того времени, которая все еще продолжала следовать слепому заучиванию текстов и за словесными диспутами была еще далека от клинических наблюдений и понимания процессов» происходящих в здоровом или больном организме.

Ремесленники-хирурги, напротив, имели богатый практический опыт. Их профессия требовала конкретных знаний и энергичных действий при лече­нии переломов и вывихов, извлечении инородных тел или лечении раненых на полях сражений во время многочисленных войн и походов.

Среди хирургов существовала профессиональная градация. Более высо­кое положение занимали так называемые «длиннополые» хирурги, которые отличались своей длинной одеждой. Они имели право выполнять наиболее сложные операции, например, камнесечение или грыжесечение. Хирурги второй категории «короткополые» были в основном цирюльниками и зани­мались «малой» хирургией: кровопусканием, удалением зубов и т.п. Самое низкое положение занимали представители третьей категории хирурговбан­щики, которые выполняли простейшие манипуляции, например, снятие мо­золей. Между различными категориями хирургов также велась постоянная борьба.

Официальная медицина упорно сопротивлялась признанию равноправия хирургов:им запрещалось переступать границы своего ремесла, выполнять врачебные манипуляции (например, делать клизмы) и выписывать рецепты.

В университеты хирурги не допускались. Обучение хирургии происходило внутри цеха (корпорации) сначала на принципах ученичества. Затем стали от­крываться хирургические школы. Репутация их росла, и в 1731 г. (т.е. в период уже Новой истории) в Париже, несмотря на отчаянное сопротивление меди­цинского факультета Парижского университета, решением короля была от­крыта первая Хирургическая академия. В 1743 г. она была приравнена к меди­цинскому факультету. В конце XVIII в., когда в результате французской бур­жуазной революции был закрыт реакционный Парижский университет, имен­но хирургические школы стали той основой, на которой создавались высшие медицинские школы нового типа.

Так завершилась в Западной Европе многовековая борьба между схола­стической медициной и новаторской хирургией, выросшей из практического опыта. (Заметим, что медицина народов Востока и античная медицина не зна­ли подобного разделения.)

Хирургия Западной Европы не имела научных методов обезболивания до середины XIX в. Все операции в средние века причиняли жесточайшие муче­ния пациентам. Не было еще и правильных представлений о раневой инфекции и методах обеззараживания ран. Поэтому большинство операций в средневе­ковой Европе (до 90%) заканчивалось гибелью больного в результате сепсиса (природа которого еще не была известна).

С появлением огнестрельного оружия в Европе в XV в. характер ранений сильно изменился: увеличилась открытая раневая поверхность (особенно при артиллерийских ранениях), усилилось нагноение ран, участились общие осложнения. Все это стали связывать с проникновением в организм раненого «порохового яда». Об этом писал итальянский хирург Йоханнес де Виго (Vigo, Johannes de, 1450-1545) в своей книге «Искусство хирургии» («Arte Chirurgica», 1514), которая выдержала более 50 изданий на различных языках мира. Де Виго полагал, что наилучшим способом лечения огнестрельных ран является уничтожение остатков пороха в ране путем прижигания раневой по­верхности раскаленным железом или кипящим составом смолистых веществ (во избежание распространения «порохового яда» по всему организму). При отсутствии обезболивания такой жестокий способ обработки ран причинял го­раздо больше мучений, чем само ранение.

Переворот этих и многих других устоявшихся представлений в хирургии связан сименем французского хирурга и акушера Амбру аза Паре (Pare» Ambroise, 1510-1590). Врачебного образования он не имел. Хирургии обучался в парижской больнице Hotel-Dieu, где был подмастерьем-цирюльником.

В 1536 г. А. Паре начал службу в армии в качестве цирюльника-хирурга и участвовал во многих военных походах. Во время одного из них - в Северной Италии молодому тогда армейскому цирюльнику Амбруазу Паре (ему было 26 лет) не хватило горячих смолистых веществ, которыми надлежало заливать раны. Не имея ничего другого под рукой, он приложил к ранам дигестив из яичного желтка, розового и терпентинного масел и прикрылих чистыми повяз­ками. «Всю ночь я не мог уснуть, - записал Паре в своем дневнике, - я опа­сался застать своих раненых, которых я не прижег, умершими от отравления. К своему изумлению, рано утром я застал этих раненных бодрыми, хорошо выспавшимися, с ранами невоспаленными и неприпухшими. В то же время других, раны которых были залиты кипящим маслом, я нашел лихорадящими, с сильными болями и с припухшими краями ран. Тогда я решил никогда боль­ше так жестоко не прижигать несчастных раненных». Так было положено начало новому, гуманному методу лечения ран. Учение о лечении огнестрель­ных ранений стало выдающейся заслугой Паре.

Первый труд А. Паре по военной хирургии «Способ лечить огнестрельные раны, а также раны, нанесенные стрелами, копьями и др.» вышел в свет в 1545 г. на разговорном французском языке (латинского языка он не знал) и уже в 1552 г. был переиздан.

В 1549 г. Паре опубликовал «Руководство по извлечению младенцев, как живых, так и мертвых, из чрева матери». Являясь одним из известнейших хи­рургов своего времени, Амбруаз Паре был первым хирургом и акушером при дворе королей Генриха II, Франциска II, Карла IX, Генриха III и главным хи­рургом Hotel-Dieu, где он некогда учился хирургическому ремеслу.

Амбруаз Паре значительно усовершенствовал технику многих хирургиче­ских операций, заново описал поворот плода на ножку (древний индийский метод, забытый в средневековой Европе), применил перевязку сосудов вместо их перекручивания и прижигания, усовершенствовал технику трепанации че­репа, сконструировал ряд новых хирургических инструментов и ортопедиче­ских аппаратов, включая искусственные конечности и суставы. Многие изних были созданы уже после смерти Амбруаза Паре по оставленным им деталь­ным чертежам и сыграли важную роль в дальнейшем развитии ортопедии.

В то же время, наряду с блестящими трудами по ортопедии, хирургии, аку­шерству Паре написал сочинение «Об уродах и чудовищах», в котором привел множество средневековых легенд о существовании людей-зверей, людей-рыб, морских дьяволов и т.п. Крупные деятели сложнейшей переходной эпохи Воз­рождения жили на стыке средневековья и Нового времени. Они были не толь­ко участниками борьбы окружающего их мира - борьба проходила в них са­мих. Ломка традиционных средневековых взглядов проходила на фоне противоречивого сочетания старого и нового. Таким был Парацельс - новатор в хи­рургии и медицине, не изживший средневековой мистики. Таким был и нова­тор в учении о заразных болезнях Джироламо Фракасторо. Таким был и Амб­руаз Паре.Деятельность Амбруаза Паре во многом определила становление хирургии как науки и способствовала превращению ремесленника-хирурга в полноправ­ного врача-специалиста.

Хирургия эпохи Возрождения достигла значительного прогресса. Карди­нально изменилось лечение огнестрельных ран и кровотечений. При отсутст­вии обезболивания и средств антисептики средневековые хирурги отважно производили трепанацию черепа и камнесечение, прибегали к радикальному лечению грыж, возрождали операции глазной и пластической хирургии, кото­рые требовали ювелирного мастерства.

Преобразование хирургии, связанное с именем Амбруаза Паре, было про­должено его многочисленными последователями и продолжателями.

Изучение исторического и культурного наследия Средневековья позволя­ет увидеть, как в эпоху Возрождения начали расширяться культурные гори­зонты мира, как ученые с риском для жизни низвергали схоластические авто­ритеты и ломали рамки национальной ограниченности. Исследуя природу, они служили прежде всего истине и гуманизму, а следовательно - науке в единст­венно возможном смысле этого слова.

Что мы знаем о медицине XVI столетия? По меткому выражению кого-то из современных историков, всё, что нужно было бы о ней знать, заключается в том, что «если жизнь больного не уносила болезнь, то его с особой жестокостью добивал своим лечением врач». Во многом это расхожее мнение справедливо, но именно в ту эпоху зарождалась медицина нового времени, ставшая залогом процветания цивилизации в последующие века. В центре преобразований оказался Амбруаз Паре — знаменитый исследователь, врач и королевский хирург, слава которого распространилась далеко за пределами его родной Франции. Сегодня о нем мы знаем из немногочисленных статей, посвященных истории медицины, сухих строк университетских учебников, да приключенческих романов. Тогда же… «Если уж сам Паре не мог помочь страдальцу, то дело его совсем плохо», — такая шла молва. Впрочем, история Амбруаза Паре полна воистину достойных литературы свершений, поворотов и парадоксов.

Служа времени, служим вечности.
Дитрих Бонхёффер,
немецкий пастор, участник антинацистского заговора

Случай о кипящем масле

Амбруа́з Паре́ (Ambroise Paré; ок. 1510−1590) — французский хирург, считающийся одним из отцов современной медицины, герой романов Александра Дюма-отца («Две Дианы», «Королева Марго» и др.) Амбруазу Паре суждено было прожить долгую жизнь. Родившись в 1510 году близ Лаваля (что на северо-западе Франции) в семье бедного ремесленника, умер он в 1590 году в Париже, вдоволь поучаствовав во всяческих перипетиях нестабильной и богатой на события эпохи. Будучи вначале учеником цирюльника в Анжере, затем слушателем медицинской школы в Париже, в 1533 году молодой Паре попадает в качестве подмастерья-цирюльника в легендарный Отель-Дьё де Пари́ (Hôtel-Dieu de Paris — «Парижский Божий приют»), который в будущем станет для него вторым домом и оплотом практики и учения. Пусть читателя не смущает квалификация Паре как цирюльника, ведь в то время именно они — «низшая каста» медицинских работников — были главным звеном практической медицины, поскольку «грязное» дело хирургии было возложено именно на их плечи. Пробыв при знаменитой Парижской больнице три года (с 1533-го по 1536-й) и освоив основные навыки искусства хирургии того времени, Паре отправляется утверждать их в практике, каковая в достатке предоставлялась многочисленными войнами, тут и там вспыхивающими на просторах Европы. Именно с работой военным хирургом связан знаменитый случай о прижиганиях, который, быть может, стал поворотным в судьбе будущего мастера медицины. Произошло это в 1537 году, во время похода французов к Турину в Италию.

Войны, проходившие уже с активным применением пороха, породили необходимость врачевания огнестрельных ранений. Однако в связи со слабыми еще представлениями медицины тех лет о химии и физиологии, лечение ран по канонам «хирургического искусства» было весьма специфичным. Основу его составлял жестокий метод прижигания ран. Логика в подобной практике, конечно, была, поскольку прижигания способствовали минимальной дезинфекции раны и к тому же спаивали сосуды, что уменьшало кровотечения (способствовало гемостазу). Но основная мотивация, как ни странно, состояла в том, что огнестрельные раны считались… отравленными. Агентом же отравления, по мнению докторов, служили остатки ядовитой субстанции пороха, попадавшие в рану. Единственным надежным способом избавиться от этого яда было его «дожигание» прямо на месте. Порой для этого использовалось каленое железо, но чаще кипящее масло — страшное орудие, которым оперировали многие военные хирурги. Масло или маслянистый состав заливались прямо в рану, причиняя больному невыносимые страдания, но именно так «было принято». С этим представлением о «принятом» впоследствии будет бороться Паре, но в тот день, о котором сейчас идет речь, он об этом еще не знал. Случай, простой случай — вот что помогло ему спасти многих потенциальных страдальцев от участи быть замученными подобным болезненным врачеванием.

По недосмотру или же ввиду большого количества раненых в один день у полевого хирурга Паре закончилось горячее масло для прижиганий. Достать его вскорости, по-видимому, не было никакой надежды. В этой ситуации Паре решил сделать всё возможное, чтобы хоть как-то помочь своим подопечным. Наудачу он изготовил состав из яичных желтков, розового и терпентинного масел и залил полученную смесь в раны, прикрыв их чистыми повязками. «Всю ночь я не мог уснуть, — вспоминал Паре. — Меня волновала судьба моих раненых. Каково же было мое удивление, когда утром я застал их в состоянии лучшем, чем у других». В действительности солдаты, в раны которых не было залито кипящего масла, чувствовали себя много лучше тех, чьи раны были обработаны по всем правилам хирургического искусства тех лет. Воспаление было не таким сильным, ночь прошла довольно спокойно. «С тех пор я поклялся себе никогда больше не лить в раны кипящего масла», — признается Паре . Вместо этого он предложил обработку ранений различными составами мазей, как если бы те были не огнестрельными.

Так или иначе, довольно скоро жестокая практика прижиганий ушла из обихода военных хирургов. И в этом была непосредственная заслуга Паре (особенно этому способствовала публикация его книги 1545 года , в которой наглядно разбиралась природа огнестрельных ранений и доказывалось, что они являются скорее ушибленными, но отнюдь не отравленными пороховыми субстанциями).

Так простой и одновременно необычайно ценный опыт — опыт практикующего хирурга — сделал Паре приверженцем поиска, наблюдений и практики как главных своих советчиков и авторитетов, которым он безоговорочно доверял и с которыми знакомил учеников в своих книгах.

Мэтр врачевания вне медицины

Увы, «подлинная» медицина до Паре сводилась главным образом к схоластическим упражнениям, к трактовке трудов античных авторитетов. В этом отношении она не слишком далеко ушла от классической средневековой традиции. Врач считался человеком, посвященным в сокровенные знания, но знания эти, несмотря на свою кажущуюся таинственность, мало чем могли помочь реальному пациенту. Достаточно лишь взглянуть на рецепты тех лет, чтобы понять, что именно представляло из себя типичное лечение. Даже у Коперника (знаменитый астроном был врачом, что, впрочем, неудивительно) в рецептах встречаются толченые изумруды, золото и прочие дорогостоящие, но весьма бесполезные штуки. Хирургия же, это «низшее ремесло», недостойное руки врача, оставалось хирургам, которые не имели права заменять собой «образованнейших» докторов .

Сообщество врачей в Париже считалось закрытым, и попасть в него было совсем нелегко. А главная его крепость — Парижский университет — доблестно и строго охраняла своих представителей от нападок. Именно с этим сообществом пришлось столкнуться Амбруазу Паре, когда он, на время окончив свою военную карьеру и став наконец «мастером цирюльником-хирургом», вернулся в столицу для продолжения обучения. Впрочем, война не оставит его, а он не оставит войну. Она будет предоставлять ему возможность для практики еще в течение долгих лет, и чем большим будет его опыт, тем крепче будут его познания и многочисленнее нововведения.

Стоит ли говорить, что у университетских умов со временем накопилось к Паре много претензий. Не имея врачебного диплома и не принося долженствующих клятв подчинения непререкаемым авторитетам, а лишь являясь хирургом-цеховиком, Паре принялся менять устоявшиеся практики. Такое не могло пройти незамеченным. И даже публикация его книги об огнестрельных ранениях сопровождалась громадным скандалом, ведь написана она была на французском, а не на латыни, как того требовала традиция. И уж что казалось совсем неприличным, рушила устоявшиеся представления. Меж тем практика, этот бессменный сподвижник и учитель Паре, подсказывала ему всё новые и новые способы облегчения участи пациентов. Так, одним из величайших достижений до сих пор считается применение лигатуры при ампутации конечностей. Обильные кровотечения при хирургических вмешательствах были настоящим бичом хирургов. Помогала лишь практика прижиганий и перекручиваний, которые мало кто мог перенести, или же перетягивание жгутом, что тоже не особенно решало проблему. Вместо этого Паре ввел в обиход метод изначального обнажения сосудов и их перевязку тонкой льняной нитью (лигатуру). Это означало прорыв в хирургии. Но вместе с тем добавило Паре и врагов. Ведь любой подобный успех бросал тень на коллег-хирургов и на университетских врачей. Припоминали многое: и «вульгарное обозначение интимных частей тела» (книги Паре продолжал писать на простом французском — на языке нации, понятном простым людям, как затем Галилей, Декарт и многие другие выдающиеся умы), и его приверженность протестантизму (Паре сознательно примкнул к реформатской вере); в конце концов, недюжинные успехи в таком деле, как медицина, в то время закономерно навлекали подозрения в чернокнижии, слухи об этом упорно циркулировали в народе. Конфликт был столь же неизбежен, сколь и необходим. И лишь невероятные успехи Паре в хирургии помогли этой «войне» закончиться компромиссом (а на самом деле победой Амбруаза Паре). Медленно, но верно практика и факты теснили средневековую схоластическую традицию в медицине, так же как потом они будут теснить ее и в естествознании.

Первый хирург короля

Жизнь Амбруаза Паре, вопреки поздним биографам и литераторам, была почти начисто лишена романтики и напоминала скорее кромешный ад, нежели дорогу свершений. Но Паре работал и изобретал новые методы, подходы и инструменты. Мирные дни сменялись военными походами, повсюду его ждали раненные, изувеченные, покалеченные другими людьми или самой жизнью пациенты. И так же, как множились его познания и изобретения, множилась его слава в Париже. Нетрудно догадаться, что в XVI веке человек, который мог излечить страдальца, ценился на вес золота, ведь подчас только от его желания и индивидуального опыта зависело то, будет ли страдалец жив и относительно здоров. Естественно, Паре, прослывший искуснейшим мастером своего дела и уже успевший проявить себя в военных кампаниях, был приглашен ко двору короля.

В 1552 году Генрих II взял его на должность личного хирурга, и для Паре это означало защиту от извечных нападок схоластической медицины. Этот титул останется при Паре и при последующих правителях Франции: Франциске II, Карле IX и Генрихе III, которым судьба, как известно, уготовила одинаково печальный конец. Для того, чтобы понять, каково было место Паре при дворе и в обществе, достаточно сказать, что именно он пытался помочь смертельно раненному на турнире обломком копья Монтгомери королю Генриху II, именно он проводил вскрытие тела Карла IX, по распространенной легенде отравленного пропитанной ядом книгой (что на самом деле более чем сомнительно, да и Паре установил другую причину), именно он доставал копье из головы герцога де Гиза, наконец, именно он оперировал раненного адмирала Гаспара де Колиньи в канун Варфоломеевской ночи, изъяв из его руки пулю и ампутировав палец. В ту же несчастную ночь на 24 августа 1572 года Амбруаз Паре был укрыт в одной из комнат Лувра самим королем и стал одним из немногих приверженцев реформатской веры, переживших это событие .

Впрочем, работа Паре при дворе нисколько не отменяла его практики в Отель-Дьё, где его пациентами становились самые обычные люди, к которым знаменитый хирург относился с тем же вниманием. Об этой его особенности тоже слагали легенды. Воистину талант Паре ценился наравне с талантом доброго военачальника, если не больше. Ведь командовать армией могли десятки подготовленных людей — эпоха предоставляла их в изрядном количестве. Паре же был лишь один. С 1 января 1562 года Паре официально именуется первым хирургом короля (Premier Сhirurgien du Roy). Именно этот значительнейший для того времени титул предваряет его многочисленные книги, дошедшие до наших дней. Эти книги раскрывают перед нами личность и заслуги Паре во всем их величии, разнообразии и парадоксальных противоречиях.

Когда познание рождает чудовищ

Перед читателем Паре с готовностью открывает тайны практического врачевания, доступного человеку XVI столетия. Он занимается хирургией и ортопедией: наглядно демонстрирует способы вправления вывихов и исправления переломов, оказывается автором множества технических изобретений, среди которых особенно выделяются протезы. Большинство из них, к сожалению, не было изготовлено при жизни Паре, но тщательность подготовки чертежей указывает на то, что изобретатель провел за их разработкой не один день. Паре принадлежит также описание способа дробления камней в мочевом пузыре. Метод этот он, по всей вероятности, лично не применял, но разработка самого подхода, безусловно, заслуживает упоминания. Авторству Паре принадлежит и огромное количество хирургических инструментов для проведения самых разных типов вмешательств — от кровопусканий до трепанации. Именно он описал давно забытый прием поворота плода на ножку, ставший «новым» словом в акушерской работе. И еще многое другое, очень много для одного-единственного человека. Все эти знания, собранные вместе в форме пространных, но точных описаний, инструкций, составили весьма приличное собрание сочинений, отличающихся своим фундаментальным и всесторонним подходом. И при всем при этом Паре оставался человеком своей эпохи, которая неизбежно накладывала отпечаток на его образ мышления. Так, например, нам известно, как «истово Паре занимался толченым рогом единорога» , погружаясь в противоречия, ставя эксперименты и делая порой парадоксальные выводы.

Да, несмотря на бытовавшее еще разделение на врачей и ремесленников, хирург уже стремился быть терапевтом, старался познать и описать природу болезни. Конечно, в высшей степени характерно это было и для Амбруаза Паре. Однако подобное стремление означало во многом принятие бытовавших догм и учений. Базовая аксиома скептического отношения к знанию тогда еще лишь зарождалась. И первоначальное накопление знаний было одним из основных занятий ученого. Именно этим и занимался Паре. В то время каждый естествоиспытатель (или даже можно сказать естествонаблюдатель) считал своим долгом объединять разносторонние сведения, пусть даже это объединение и не предполагало четкого разделения и анализа. Одним из примеров такого подхода считается трактат Паре «О чудовищах» , д о сих пор представляющийся исследователям классикой своего жанра. В этой книге Паре постарался объединить все сведения о необычных и заслуживающих внимания явлениях, какие только были известны европейцу в XVI веке. И если описание диковинных животных (вроде слонов, жирафов и хамелеонов) еще не представляется столь экстравагантным, то уж описание всевозможных увиденных (или сочиненных) кем-либо монстров, уродов или загадочных атмосферных явлений доставляет сегодняшнему читателю много вопросов . Но не стоит забывать о том, что в эпоху Паре такое объединение — обычная практика для любого ученого мужа. В том же трактате Паре уделяет особое внимание всевозможным уродствам и как медик ищет им объяснения. Объяснения эти, впрочем, мало чем отличаются от характерных догадок в контексте эпохи, но сама попытка их поиска, совмещенная с анализом наблюдений, уже прокладывает дорогу к зарождающемуся научному методу Нового времени. Наперекор традиции и устоям Паре в принадлежащих ему трактатах раскрывает себя перед нами как пытливый исследователь, который стремится вырваться из окружающего невежества за счет целеустремленности, усердности и наблюдательности.

Призвание, признание и наследие

Паре умер в 1590 году, овеянный славой в бесславное для Парижа время — в те дни, когда в нем господствовал испанский гарнизон и страна была опустошена многолетней войной. Генрих Наваррский — будущий король мирной Франции — уже стоял на подступах к городу, а Амбруаз Паре нашел свой последний приют в церкви Сент-Андре-дез-Ар (Saint-André-des-Arts) — не так далеко от того самого Отель-Дьё, работе в котором была посвящена большая часть его жизни. Будучи в Париже и проходя мимо Отель-Дьё обычной своей дорогой от улицы Сен-Мишель к Лувру и дальше к кварталу Ле-Аль, я всегда вспоминал об Амбруазе Паре — человеке с удивительной судьбой, каковая выпадает на чью-либо долю лишь несколько раз за столетие, замечательном докторе, проложившем своим опытом дорогу для становления медицины Нового времени. А в голове вновь всплывала его любимая присказка: «Je le pansai , Dieu le guérit» («Я его перевязал, а Господь исцелил»), которой он обычно заканчивал свои свидетельства об удачных вмешательствах в чью-либо судьбу.

Святослав Горбунов,
аспирант РУДН

Современные биографии Амбруаза Паре (на фр. языке)
Jean-Pierre Poirier. Ambroise Paré, Un urgentiste au XVI siècle. — Paris: Pygmalion, 2005.
Jean-Michel Delacomptée. Ambroise Paré: la main savante. — Paris: Gallimard, 2007.

Некоторые современные отечественные статьи, исследования и переводы
Балалыкин Д. А., Бергер Е. Е., Бородулин В. И. Медицина XVI века: Мифы историографии и зарождение науки. Часть I. // Главный врач: хозяйство и право. 2013. № 4. С. 46−51.
Балалыкин Д. А., Бергер Е. Е., Бородулин В. И. Медицина XVI века: Мифы историографии и зарождение науки. Часть II. // Главный врач: хозяйство и право. 2013. № 5. С. 47−51.
Бергер Е. Е. «Нехорошо, что монстры живут среди нас» (Амбруаз Паре о причинах врожденных аномалий) // Средние века. 2004. № 65. С. 147−165.
Бергер Е. Е. Пронин А. В. Амбруаз Паре — выдающийся акушер XVI века // Акушерство и гинекология. 2005. № 3. С. 58−62.
Бергер Е. Е. Представления о яде в медицинской литературе XVI века // Средние века. 2008. № 69 (2). С. 155−173.
Бергер Е. Е. Введение к собранию сочинений (об отношении А. Паре к наследию античных авторов) // Интеллектуальные традиции в прошлом и настоящем. 2014. № 2. С. 278−287.
Бергер Е. Е. Особенности хирургического образования в средневековой Европе // История медицины. 2014. № 3. С. 112−118.
Кривушин И. В., Кривушина Е. С. Амбруаз Паре. Апология и путешествия. Путешествие в Мец // Проблемы социальной истории и культуры средних веков и раннего нового времени. 2005. № 5. С. 320−327.
Паре А. О создании и превосходстве медицины и хирургии (пер. со ст. фр. Е. Е. Бергер) // Интеллектуальные традиции в прошлом и настоящем. 2014. № 2. С. 288−298.
Солл Д. Политика лечения тела: Французские королевские врачи, история и рождение нации (1560−1634) (пер. с англ. Е. Е. Бергер). // Средние века. 2008. № 69 (2). С. 128−154.

Некоторые книги Амбруаза Паре XVI века в открытом доступе
Briefve collection de l’administration anatomique, avec la maniere de cojoindre les os, et d’extraire les enfans tat mors que vivans du ventre de la mere, lors que nature de foy de peult venir a son effect (1550)
http://gallica.bnf.fr/ark:/12 148/btv1b8626181r/f7.image

La maniere de traicter les playes faictes tant par hacquebutes, que par flèches, & les accidentz d’icelles, come fractures & caries des os, gangrene & mortification, avec les pourtraictz des instrumentz nécessaires pour leur curation (1552)
http://gallica.bnf.fr/ark:/12 148/bpt6k53824x

Dix livres de la chirurgie: avec le magasin des instrumens nécessaires à icelle (1564)
http://gallica.bnf.fr/ark:/12 148/bpt6k53751j

Traicté de la peste, de la petite verolle & rougeolle (1568)
http://gallica.bnf.fr/ark:/12 148/bpt6k53959v/f3.image

Deux livres de chirurgie, de la génération de l’homme, & manière d’extraire les enfans hors du ventre de la mère, ensemble ce qu’il faut faire pour la faire mieux, & plus tost accoucher, avec la cure de plusieurs maladies qui luy peuvent survenir (1573)
http://gallica.bnf.fr/ark:/12 148/bpt6k53958h

Discours d’Ambroise Paré: à savoir, De la mumie, De la licorne, Des venins, De la peste. Avec une table des plus notables matières contenues esdits discours (1582)
http://gallica.bnf.fr/ark:/12 148/bpt6k54386b

Говоря о применении Паре экспериментального метода доказательства, следует отметить, что сама идея эксперимента была еще не слишком типична для его времени. Следовательно, проведение Амбруазом Паре экспериментов также можно обозначить в качестве его заслуги как естествоиспытателя. Впрочем, эксперименты рассматриваемой эпохи порой могли быть связаны с удивительного рода жестокостью. Таков, например, широко известный случай проверки Паре действия противоядия (безоара) на приговоренном к смерти преступнике: Паре предложил ему принять яд и противоядие. В описываемом случае противоядие (как и предполагал Паре) не помогло, и человек скончался в страшных мучениях.

«Des monstres et prodiges» (1573).

Подробнее о содержании этого трактата Паре см. в статье Бергер Е. Е. «Нехорошо, что монстры живут среди нас» (Амбруаз Паре о причинах врожденных аномалий) // Средние века. 2004. № 65. С. 147−165.

Старофр. «Ie le penfay, et Dieu le guerit».

Что мы знаем о медицине XVI столетия? По меткому выражению кого-то из современных историков, всё, что нужно было бы о ней знать, заключается в том, что «если жизнь больного не уносила болезнь, то его с особой жестокостью добивал своим лечением врач». Во многом это расхожее мнение справедливо, но именно в ту эпоху зарождалась медицина нового времени, ставшая залогом процветания цивилизации в последующие века. В центре преобразований оказался Амбруаз Паре - знаменитый исследователь, врач и королевский хирург, слава которого распространилась далеко за пределами его родной Франции. Сегодня о нем мы знаем из немногочисленных статей, посвященных истории медицины, сухих строк университетских учебников, да приключенческих романов. Тогда же... «Если уж сам Паре не мог помочь страдальцу, то дело его совсем плохо», - такая шла молва. Впрочем, история Амбруаза Паре полна воистину достойных литературы свершений, поворотов и парадоксов.

Служа времени, служим вечности.
Дитрих Бонхёффер,
немецкий пастор, участник антинацистского заговора

Случай о кипящем масле

Амбруазу Паре суждено было прожить долгую жизнь. Родившись в 1510 году близ Лаваля (что на северо-западе Франции) в семье бедного ремесленника, умер он в 1590 году в Париже, вдоволь поучаствовав во всяческих перипетиях нестабильной и богатой на события эпохи. Будучи вначале учеником цирюльника в Анжере, затем слушателем медицинской школы в Париже, в 1533 году молодой Паре попадает в качестве подмастерья-цирюльника в легендарный Отель-Дьё де Пари́ (Hôtel-Dieu de Paris - «Парижский Божий приют»), который в будущем станет для него вторым домом и оплотом практики и учения. Пусть читателя не смущает квалификация Паре как цирюльника, ведь в то время именно они - «низшая каста» медицинских работников - были главным звеном практической медицины, поскольку «грязное» дело хирургии было возложено именно на их плечи. Пробыв при знаменитой Парижской больнице три года (с 1533-го по 1536-й) и освоив основные навыки искусства хирургии того времени, Паре отправляется утверждать их в практике, каковая в достатке предоставлялась многочисленными войнами, тут и там вспыхивающими на просторах Европы. Именно с работой военным хирургом связан знаменитый случай о прижиганиях, который, быть может, стал поворотным в судьбе будущего мастера медицины. Произошло это в 1537 году, во время похода французов к Турину в Италию.

Войны, проходившие уже с активным применением пороха, породили необходимость врачевания огнестрельных ранений. Однако в связи со слабыми еще представлениями медицины тех лет о химии и физиологии, лечение ран по канонам «хирургического искусства» было весьма специфичным. Основу его составлял жестокий метод прижигания ран. Логика в подобной практике, конечно, была, поскольку прижигания способствовали минимальной дезинфекции раны и к тому же спаивали сосуды, что уменьшало кровотечения (способствовало гемостазу). Но основная мотивация, как ни странно, состояла в том, что огнестрельные раны считались... отравленными. Агентом же отравления, по мнению докторов, служили остатки ядовитой субстанции пороха, попадавшие в рану. Единственным надежным способом избавиться от этого яда было его «дожигание» прямо на месте. Порой для этого использовалось каленое железо, но чаще кипящее масло - страшное орудие, которым оперировали многие военные хирурги. Масло или маслянистый состав заливались прямо в рану, причиняя больному невыносимые страдания, но именно так «было принято». С этим представлением о «принятом» впоследствии будет бороться Паре, но в тот день, о котором сейчас идет речь, он об этом еще не знал. Случай, простой случай - вот что помогло ему спасти многих потенциальных страдальцев от участи быть замученными подобным болезненным врачеванием.

По недосмотру или же ввиду большого количества раненых в один день у полевого хирурга Паре закончилось горячее масло для прижиганий. Достать его вскорости, по-видимому, не было никакой надежды. В этой ситуации Паре решил сделать всё возможное, чтобы хоть как-то помочь своим подопечным. Наудачу он изготовил состав из яичных желтков, розового и терпентинного масел и залил полученную смесь в раны, прикрыв их чистыми повязками. «Всю ночь я не мог уснуть, - вспоминал Паре. - Меня волновала судьба моих раненых. Каково же было мое удивление, когда утром я застал их в состоянии лучшем, чем у других». В действительности солдаты, в раны которых не было залито кипящего масла, чувствовали себя много лучше тех, чьи раны были обработаны по всем правилам хирургического искусства тех лет. Воспаление было не таким сильным, ночь прошла довольно спокойно. «С тех пор я поклялся себе никогда больше не лить в раны кипящего масла», - признается Паре . Вместо этого он предложил обработку ранений различными составами мазей, как если бы те были не огнестрельными.

Так или иначе, довольно скоро жестокая практика прижиганий ушла из обихода военных хирургов. И в этом была непосредственная заслуга Паре (особенно этому способствовала публикация его книги 1545 года , в которой наглядно разбиралась природа огнестрельных ранений и доказывалось, что они являются скорее ушибленными, но отнюдь не отравленными пороховыми субстанциями).

Так простой и одновременно необычайно ценный опыт - опыт практикующего хирурга - сделал Паре приверженцем поиска, наблюдений и практики как главных своих советчиков и авторитетов, которым он безоговорочно доверял и с которыми знакомил учеников в своих книгах.

Мэтр врачевания вне медицины

Увы, «подлинная» медицина до Паре сводилась главным образом к схоластическим упражнениям, к трактовке трудов античных авторитетов. В этом отношении она не слишком далеко ушла от классической средневековой традиции. Врач считался человеком, посвященным в сокровенные знания, но знания эти, несмотря на свою кажущуюся таинственность, мало чем могли помочь реальному пациенту. Достаточно лишь взглянуть на рецепты тех лет, чтобы понять, что именно представляло из себя типичное лечение. Даже у Коперника (знаменитый астроном был врачом, что, впрочем, неудивительно) в рецептах встречаются толченые изумруды, золото и прочие дорогостоящие, но весьма бесполезные штуки. Хирургия же, это «низшее ремесло», недостойное руки врача, оставалось хирургам, которые не имели права заменять собой «образованнейших» докторов

Сообщество врачей в Париже считалось закрытым, и попасть в него было совсем нелегко. А главная его крепость - Парижский университет - доблестно и строго охраняла своих представителей от нападок. Именно с этим сообществом пришлось столкнуться Амбруазу Паре, когда он, на время окончив свою военную карьеру и став наконец «мастером цирюльником-хирургом», вернулся в столицу для продолжения обучения. Впрочем, война не оставит его, а он не оставит войну. Она будет предоставлять ему возможность для практики еще в течение долгих лет, и чем большим будет его опыт, тем крепче будут его познания и многочисленнее нововведения.

Стоит ли говорить, что у университетских умов со временем накопилось к Паре много претензий. Не имея врачебного диплома и не принося долженствующих клятв подчинения непререкаемым авторитетам, а лишь являясь хирургом-цеховиком, Паре принялся менять устоявшиеся практики. Такое не могло пройти незамеченным. И даже публикация его книги об огнестрельных ранениях сопровождалась громадным скандалом, ведь написана она была на французском, а не на латыни, как того требовала традиция. И уж что казалось совсем неприличным, рушила устоявшиеся представления. Меж тем практика, этот бессменный сподвижник и учитель Паре, подсказывала ему всё новые и новые способы облегчения участи пациентов. Так, одним из величайших достижений до сих пор считается применение лигатуры при ампутации конечностей. Обильные кровотечения при хирургических вмешательствах были настоящим бичом хирургов. Помогала лишь практика прижиганий и перекручиваний, которые мало кто мог перенести, или же перетягивание жгутом, что тоже не особенно решало проблему. Вместо этого Паре ввел в обиход метод изначального обнажения сосудов и их перевязку тонкой льняной нитью (лигатуру). Это означало прорыв в хирургии. Но вместе с тем добавило Паре и врагов. Ведь любой подобный успех бросал тень на коллег-хирургов и на университетских врачей. Припоминали многое: и «вульгарное обозначение интимных частей тела» (книги Паре продолжал писать на простом французском - на языке нации, понятном простым людям, как затем Галилей, Декарт и многие другие выдающиеся умы), и его приверженность протестантизму (Паре сознательно примкнул к реформатской вере); в конце концов, недюжинные успехи в таком деле, как медицина, в то время закономерно навлекали подозрения в чернокнижии, слухи об этом упорно циркулировали в народе. Конфликт был столь же неизбежен, сколь и необходим. И лишь невероятные успехи Паре в хирургии помогли этой «войне» закончиться компромиссом (а на самом деле победой Амбруаза Паре). Медленно, но верно практика и факты теснили средневековую схоластическую традицию в медицине, так же как потом они будут теснить ее и в естествознании.

Первый хирург короля

Жизнь Амбруаза Паре, вопреки поздним биографам и литераторам, была почти начисто лишена романтики и напоминала скорее кромешный ад, нежели дорогу свершений. Но Паре работал и изобретал новые методы, подходы и инструменты. Мирные дни сменялись военными походами, повсюду его ждали раненные, изувеченные, покалеченные другими людьми или самой жизнью пациенты. И так же, как множились его познания и изобретения, множилась его слава в Париже. Нетрудно догадаться, что в XVI веке человек, который мог излечить страдальца, ценился на вес золота, ведь подчас только от его желания и индивидуального опыта зависело то, будет ли страдалец жив и относительно здоров. Естественно, Паре, прослывший искуснейшим мастером своего дела и уже успевший проявить себя в военных кампаниях, был приглашен ко двору короля.

В 1552 году Генрих II взял его на должность личного хирурга, и для Паре это означало защиту от извечных нападок схоластической медицины. Этот титул останется при Паре и при последующих правителях Франции: Франциске II, Карле IX и Генрихе III, которым судьба, как известно, уготовила одинаково печальный конец. Для того чтобы понять, каково было место Паре при дворе и в обществе, достаточно сказать, что именно он пытался помочь смертельно раненному на турнире обломком копья Монтгомери королю Генриху II, именно он проводил вскрытие тела Карла IX, по распространенной легенде отравленного пропитанной ядом книгой (что на самом деле более чем сомнительно, да и Паре установил другую причину), именно он доставал копье из головы герцога де Гиза, наконец, именно он оперировал раненного адмирала Гаспара де Колиньи в канун Варфоломеевской ночи, изъяв из его руки пулю и ампутировав палец. В ту же несчастную ночь на 24 августа 1572 года Амбруаз Паре был укрыт в одной из комнат Лувра самим королем и стал одним из немногих приверженцев реформатской веры, переживших это событие .

Впрочем, работа Паре при дворе нисколько не отменяла его практики в Отель-Дьё, где его пациентами становились самые обычные люди, к которым знаменитый хирург относился с тем же вниманием. Об этой его особенности тоже слагали легенды. Воистину талант Паре ценился наравне с талантом доброго военачальника, если не больше. Ведь командовать армией могли десятки подготовленных людей - эпоха предоставляла их в изрядном количестве. Паре же был лишь один. С 1 января 1562 года Паре официально именуется первым хирургом короля (Premier Сhirurgien du Roy). Именно этот значительнейший для того времени титул предваряет его многочисленные книги, дошедшие до наших дней. Эти книги раскрывают перед нами личность и заслуги Паре во всем их величии, разнообразии и парадоксальных противоречиях.

Когда познание рождает чудовищ

Перед читателем Паре с готовностью открывает тайны практического врачевания, доступного человеку XVI столетия. Он занимается хирургией и ортопедией: наглядно демонстрирует способы вправления вывихов и исправления переломов, оказывается автором множества технических изобретений, среди которых особенно выделяются протезы. Большинство из них, к сожалению, не было изготовлено при жизни Паре, но тщательность подготовки чертежей указывает на то, что изобретатель провел за их разработкой не один день. Паре принадлежит также описание способа дробления камней в мочевом пузыре. Метод этот он, по всей вероятности, лично не применял, но разработка самого подхода, безусловно, заслуживает упоминания. Авторству Паре принадлежит и огромное количество хирургических инструментов для проведения самых разных типов вмешательств - от кровопусканий до трепанации. Именно он описал давно забытый прием поворота плода на ножку, ставший «новым» словом в акушерской работе. И еще многое другое, очень много для одного-единственного человека. Все эти знания, собранные вместе в форме пространных, но точных описаний, инструкций, составили весьма приличное собрание сочинений, отличающихся своим фундаментальным и всесторонним подходом. И при всем при этом Паре оставался человеком своей эпохи, которая неизбежно накладывала отпечаток на его образ мышления. Так, например, нам известно, как «истово Паре занимался толченым рогом единорога» , погружаясь в противоречия, ставя эксперименты и делая порой парадоксальные выводы.

Да, несмотря на бытовавшее еще разделение на врачей и ремесленников, хирург уже стремился быть терапевтом, старался познать и описать природу болезни. Конечно, в высшей степени характерно это было и для Амбруаза Паре. Однако подобное стремление означало во многом принятие бытовавших догм и учений. Базовая аксиома скептического отношения к знанию тогда еще лишь зарождалась. И первоначальное накопление знаний было одним из основных занятий ученого. Именно этим и занимался Паре. В то время каждый естествоиспытатель (или даже можно сказать естествонаблюдатель) считал своим долгом объединять разносторонние сведения, пусть даже это объединение и не предполагало четкого разделения и анализа. Одним из примеров такого подхода считается трактат Паре «О чудовищах» , до сих пор представляющийся исследователям классикой своего жанра. В этой книге Паре постарался объединить все сведения о необычных и заслуживающих внимания явлениях, какие только были известны европейцу в XVI веке. И если описание диковинных животных (вроде слонов, жирафов и хамелеонов) еще не представляется столь экстравагантным, то уж описание всевозможных увиденных (или сочиненных) кем-либо монстров, уродов или загадочных атмосферных явлений доставляет сегодняшнему читателю много вопросов . Но не стоит забывать о том, что в эпоху Паре такое объединение - обычная практика для любого ученого мужа. В том же трактате Паре уделяет особое внимание всевозможным уродствам и как медик ищет им объяснения. Объяснения эти, впрочем, мало чем отличаются от характерных догадок в контексте эпохи, но сама попытка их поиска, совмещенная с анализом наблюдений, уже прокладывает дорогу к зарождающемуся научному методу Нового времени. Наперекор традиции и устоям Паре в принадлежащих ему трактатах раскрывает себя перед нами как пытливый исследователь, который стремится вырваться из окружающего невежества за счет целеустремленности, усердности и наблюдательности.

Призвание, признание и наследие

Паре умер в 1590 году, овеянный славой в бесславное для Парижа время - в те дни, когда в нем господствовал испанский гарнизон и страна была опустошена многолетней войной. Генрих Наваррский - будущий король мирной Франции - уже стоял на подступах к городу, а Амбруаз Паре нашел свой последний приют в церкви Сент-Андре-дез-Ар (Saint-André-des-Arts) - не так далеко от того самого Отель-Дьё, работе в котором была посвящена большая часть его жизни. Будучи в Париже и проходя мимо Отель-Дьё обычной своей дорогой от улицы Сен-Мишель к Лувру и дальше к кварталу Ле-Аль, я всегда вспоминал об Амбруазе Паре - человеке с удивительной судьбой, каковая выпадает на чью-либо долю лишь несколько раз за столетие, замечательном докторе, проложившем своим опытом дорогу для становления медицины Нового времени. А в голове вновь всплывала его любимая присказка: «Je le pansai , Dieu le guérit » (гл. «Le voyage de Thurin») (1585), в которой он рассказывает о своей бытности военным хирургом в период с 1536 по 1569 год (англ. перевод).

Говоря о применении Паре экспериментального метода доказательства, следует отметить, что сама идея эксперимента была еще не слишком типична для его времени. Следовательно, проведение Амбруазом Паре экспериментов также можно обозначить в качестве его заслуги как естествоиспытателя. Впрочем, эксперименты рассматриваемой эпохи порой могли быть связаны с удивительного рода жестокостью. Таков, например, широко известный случай проверки Паре действия противоядия (безоара) на приговоренном к смерти преступнике: Паре предложил ему принять яд и противоядие. В описываемом случае противоядие (как и предполагал Паре) не помогло, и человек скончался в страшных мучениях.

«Des monstres et prodiges» (1573).

Подробнее о содержании этого трактата Паре см. в статье Бергер Е.Е. «Нехорошо, что монстры живут среди нас» (Амбруаз Паре о причинах врожденных аномалий) // Средние века. 2004. №65. С. 147–165.

Старофр. «Ie le penfay, et Dieu le guerit».

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Реферат

Амбруаз Паре, его вклад в развитие военной медицины, ортопедии и акушерства

Введение

1. Начало хирургической деятельности

2. Военная медицина

3. Ортопедия

4. Акушерство

Заключение

Список используемой литературы

Введение

Отмеченная суеверием и догматизмом, медицина средневековой Европы не нуждалась в исследованиях. Образование охватывало сразу все науки, ограничиваясь изучением трактатов признанных авторов. Диагнозы ставились на основе анализа мочи; терапия вернулась к первобытной магии, заклинаниям, амулетам. Лекари применяли немыслимые и бесполезные, а порой даже вредные снадобья. Самыми распространенными методами были траволечение и кровопускание. Гигиена и санитария опустились на чрезвычайно низкий уровень, что послужило причиной частых эпидемий.

Основными лечебными средствами стали молитвы, пост, покаяние. Природа заболеваний уже не связывалась с естественными причинами, считаясь наказанием за грехи. Медицинская помощь в первых больницах сводилась к изоляции и уходу. Методы лечения заразных и душевнобольных представляли собой своеобразную психотерапию: внушение надежды на спасение, уверения в поддержке небесных сил, дополненные доброжелательностью персонала.

Европейская хирургия формировалась по типу ремесленной деятельности. Оперативным лечением занимались лица, получившие индивидуальную подготовку и не имевшие права на университетское образование. Им предписывалось производить операции, оговоренные в документах, выдаваемых на право практики. Так, им запрещалось «переступать границы своего ремесла», то есть исцелять внутренние болезни, делать клизмы, выписывать рецепты. Талантливые хирурги-практики не допускались в корпорации медиков, составляя собственный цех.

Участь средневековой хирургии решилась на четвертом Латеранском соборе, созванном в 1215 году. Волей Папы Римского врачам-монахам запрещалось «резать плоть» согласно христианскому догмату, возбранявшему пролитие крови. Хирургию отделили от остальной медицины и передали цеху цирюльников.

Образованные французские медики составляли корпорацию при Парижском университете, ревностно оберегая свои интересы от коллег-хирургов, объединившихся в «Братство Святого Косьмы». Между представителями одной профессии шла постоянная борьба. Официально признанные врачи проповедовали духовное лечение, выражавшееся в словесных дебатах под постелью больного. Не желая познавать физиологические процессы, они слепо заучивали древние тексты, отбрасывая за ненадобностью богатый клинический опыт предшественников.

В противоположность схоластике хирургия требовала эмпирических знаний и реального лечения. «Цирюльники» спасали людям жизнь, устраняя последствия переломов, тяжелых травм; умели делать трепанацию, участвовали в военных походах.

Из цеха цирюльников вышли многие знаменитые хирурги; одним из них был Амбруаз Паре, который занимает такое же место в истории хирургии, как Везалий в истории анатомии.

1. Начало хирургической деятельности

Амбруаз Паре родился в 1516 г. в городке Бур-Эрсан близ Лаваля (Майенский департамент французской провинции Бретань) в семье бедных крестьян. Амбруаз рос тихим, угрюмым мальчиком и, казалось, интереса ни к чему не проявлял. Ему было шесть лет, когда отец - бедный сундучник - устроил сына в услужение метру Жану Виало, который так же хорошо резал тела больных людей, как и стриг их волосы, будучи брадобреем самого графа Ги де Лаваля. Ж. Виало выплатил Паре-старшему сорок су и получил мальчика в свое распоряжение, обещав выучить его парикмахерскому искусству. Но на деле мучил Амбруаза домашней работой, обучение же сводил к тирадам о том, как должен преклоняться нищий мальчишка перед ним - хирургом, окончившим коллегию Святого Козьмы. Операции мсье Виало, хотя он и был ученым хирургом, делать остерегался. Последнее же было неудобно тем, что граф Лаваль жестоко страдал от камня в мочевом пузыре. Наконец из Парижа был выписан королевский медик Лоран Коло, чья семья уже не одно столетие специализировалась в этой деликатной операции. Камнесечение малым набором инструментов составляло тайну семьи Коло, но метру Лорану был нужен ассистент, и его выбор пал на мальчика, который при всем желании не мог бы похитить семейный секрет. Секрета Амбруаз Паре, конечно, разгадать не сумел, но, увидав операцию, твердо решил: «Я буду таким же!». И вот малолетний Паре покидает своего хозяина, с которым, согласно договору, должен был иметь «общий очаг, горшок и кусок хлеба», но который за семь лет не научил его ничему, и вслед за Коло едет в г. Анжер. По неизвестным причинам Коло отказывается взять юношу в ученики, и Амбруаз, переходя от одного странствующего цирюльника к другому, пешком добирается до Парижа.

Паре устраивается в главной парижской больнице Отель-Дье в качестве подмастерья цирюльника. А через год, когда ему исполнилось пятнадцать лет, молодой человек уже становится «товарищем хирурга», хотя по сути дела остается мальчиком на побегушках, которому, тем не менее, позволено слушать лекции для хирургов, посещать операции и присутствовать при обходах палат. Огромное желание всему научиться, все понять и запомнить заставляло молодого Амбруаза присутствовать при лечении переломов конечностей, открытых ран, гнойных абсцессов, манипуляциях при перевязках больных. Одновременно Паре слушает лекции в Колеж де Франс, умудряется пробираться даже в анатомический театр Сорбоннского университета, хотя вход простолюдинам туда настрого возбранялся. Сидеть приходилось вместе с другими цирюльниками почти под столом, откуда мало что можно рассмотреть. К счастью, один из прозекторов профессора Иоганна Гюнтера - бельгиец Андреас Везалий - обратил на Амбруаза внимание, и юноша начал прислуживать при вскрытиях. Паре старался попасть на лекции в университете только ради вскрытий, в латинских текстах профессоров он ничего не понимал по причине незнания латыни. Когда же И. Гюнтер покинул Сорбонну, Амбруаз вслед за Андреacом перешел к знаменитому анатому Жаку Дюбуа (Якобус Сильвиус). Вскоре А. Везалий переезжает в Базель для дальнейшего совершенствования медицинских знаний, и Паре, сразу лишившийся возможности наблюдать за вскрытиями, горько оплакивал его отъезд. Но главными все-таки оставались госпиталь и больные - не распластанное на столе анатомички мертвое тело, а живые люди с их болезнями и страданиями, которые надо облегчать. В госпитале Отель-Дье было мало приятного, особенно в родильном отделении, где стажировался Паре. Бывало, половина женщин погибала от родильной горячки. Зато здесь он научился не бояться крови и идти на риск, если это могло спасти жизнь хотя бы одному больному из ста. «Мне приятно от удобства моего ближнего», - говорил Паре.

Пройдут годы, и Паре вернется в больницу Отель-Дье, где когда-то был подмастерьем цирюльника. Но теперь его уже изберут заведующим хирургическим отделением знаменитого госпиталя. Кроме этого, с 1559 г. до конца своих дней Паре оставался лейб-хирургом и лейб-акушером при королевском дворе.

Когда в 1536 г. разразилась война Франции со Священной Римской Империей, Амбруаз Паре оставляет мечты о поступлении в коллегию Святого Козьмы и выбирает опасный путь армейского хирурга.

2. Военная медицина

Слава и солдатская любовь пришли к цирюльнику Паре после того, как он сломал важный стереотип в области лечения ран. В то время раны, и глубокие пулевые, и поверхностные, было принято заливать кипящим маслом - так велели медицинские каноны того времени. Формально это дает какую-то дезинфекцию, но необратимо обваривает открытые ткани раны - и рана практически не заживает, а последующая гнойная инфекция часто приводит к гангрене. А по мучительной боли - такое «лечение» сопоставимо с пыткой. И вот однажды, кровавая баталия, в тылу войска Паре обрабатывает раненых, как и положено - заливает раны маслом. И масло закончилось, не хватило, а раненые продолжают поступать. Паре был в шоке, что делать, ведь умрут же! И скрепя сердце начал накладывать на раны обычные повязки…

Бой окончился, утром следующего дня Паре отправился с обходом - и был снова поражен: раненые, кому не хватило масла, чувствовали себя гораздо лучше тех кого обработали по правилам. Просто перевязанные раны уже начали заживать. Факт был налицо, и варварская практика применения кипящего масла ушла в историю. Впоследствии Паре предложил множество вариантов перевязки различных видов ран, и составы соответствующих мазей.

Еще один стереотип, с которым покончил Амбруаз Паре - ампутация. Ампутировать конечности в средневековье было принято раскаленным ножом. Это давало остановку кровотечения, но опять же, приводило к ожогу тканей культи с последующей гангреной. Паре предложил при ампутации извлекать крупные сосуды и перевязывать их шелковой нитью. Этот метод называется лигатура и применяется по сей день.

Во время очередной осады второму человеку во Франции, герцогу Гизу, обороняющиеся всадили в голову копье. Печально воздыхающая свита потащила герцога в тыл с торчащим из головы наконечником копья, что тут поделаешь, рана жуткая, помрет герцог… Ничего подобного: мэтр Амбруаз Паре взял кузнечные клещи, наступил герцогу на грудь и силой вырвал наконечник. После чего остановил хлынувшую потоком кровь и зашил рану. Копье зацепило глазницу, но мозг не был задет, а герцог оказался мужчиной дюжим и выжил. После чего еще очень долго играл активную роль в политике. А на Паре в полном объеме полилась высочайшая милость королевского дома Франции… Впоследствии он был личным хирургом четырех королей, лечил папу Пия IV, оперировал адмирала Колиньи. Надо сказать, что Паре по вероисповеданию был гугенотом, а в это время Франция была ареной жестоких религиозных войн. Однажды король Карл IX, ревностный католик, вызвал Паре к себе и ни слова не говоря запер в своих покоях в тихой комнате на ночь, утром выпустил ничего не понимающего хирурга. А ночь эта вошла в историю под названием Варфоломеевской, ночь массовой резни гугенотов…

3. Ортопедия

Паре - автор труда по трепанации черепа, производство операций которых он улучшил. Также он изобрёл и сам инструмент для трепанации - трепанат. Он подробно разработал методику трепанации черепа при некоторых мозговых страданиях (абсцессы), изложенных в специальных произведениях (1562 г.). В его трудах впервые описываются фантомные боли: «Больные долгое время после ампутаций говорят, что еще чувствуют боль в мертвых и ампутированных частях, и жалуются на это».

Паре предложил использовать застойную гиперемию в случаях замедленного образования костной мозоли при переломах трубчатых костей.

В трудах Амбруаза Паре мы находим глубоко продуманное с анатомической и функциональной позиций описание искривлений позвоночника, для лечения которых он рекомендовал механотерапию и ношение специальных жестяных корсетов, предложил исправлять косолапость с помощью специальной обуви.

Кроме того, он изобрел, описал и применял искусственные конечности и суставы, впервые применил ампутацию в области сустава, резекцию локтевого сустава. Предложил и описал множество ортопедических приспособлений и бандажей. Большинство протезов было изготовлено уже после смерти медика, в соответствии с оставленными им чертежами.

хирургия паре военный медицина

4. Акушерство

Помимо создания научных трудов по анатомии, физиологии и внутренним болезням, талант Паре распространялся на акушерство, причем не только теоретическое. В 1552 году его пригласили на службу в качестве придворного медика французского короля Генриха II. Монарх узнал об искусстве военного цирюльника, прочитав «Руководство по извлечению младенцев как живых, так и мертвых, из чрева матери» (1549 год). Новаторством в этой области послужило описание поворота плода на ножку. Метод Паре являлся модификацией древнеиндийского способа, к сожалению, забытого за многие века. Кроме того, он проводил и описал кесарево сечение при смерти роженицы (забытое после Сорана Эфесского), вновь ввел в хирургическую практику операции по исправлению раздвоенной («заячьей») губы, разработал метод восстановления расщепленного неба («волчьей пасти»)

В 70-е годы в западной литературе появилось большое количество работ, посвященных средневековым описаниям чудовищ. Действительно, интерес к монстрам весьма характерен для средневековья, хотя берет начало еще в античности, прежде всего в трактатах Аристотеля и Плиния Старшего. Принципиально важно, что эта проблема стала предметом изучения хирурга Амбруаза Паре. Его перу принадлежит трактат о врожденных уродствах, который историк хирургии Ж.-Ф. Мальген называет одной из самых любопытных книг французского Ренессанса.

В трактате «О монстрах» Паре сделал попытку свести воедино сведения обо всех известных ему природных аномалиях. Основную его часть составляют сведения о врожденных патологиях, которые его как врача интересовали в первую очередь. Но речь идет не только о человеческих патологиях: в разряд чудовищ у Паре попадают самые разноплановые явления, от сиамских близнецов до хамелеона, в разряд чудес - природные явления, такие как кометы, вулканы, землетрясения и др. Книга получилась внутренне противоречивой именно потому, что в ней нашли отражение отголоски самых разных традиций и теорий, причем не только медицинских. Трактат, если можно так выразиться, поет на разные голоса. Весь собранный материал увязывается в несколько блоков: человеческие уродства; медицинские казусы; притворство и симуляция; бестиарий; метеорологические явления; демонология.

Многие авторы того времени считали, что рождения монстра - предзнаменование грядущих катастроф..Паре, хотя и называет монстров знаками грядущих несчастий, не фокусируется на этом, ему это не интересно. Он также не задается целью дать строгое определение монстра. Подлинный интерес он проявляет к причинам их появления. Таких причин Паре называет 13. Это слава Господня; гнев Господень; чрезмерное количество семени; слишком малое количество семени; воображение; большая или малая величина матки; поза беременной; удары по животу беременной; наследственные болезни; порча или гниль (семени); смешение семени; действия злобных нищих; демоны или дьяволы. Каждому описанному фактору соответствует определенный тип врожденной патологии.

Заключение

Деятельность Амбруаза Паре сыграла исключительную роль в становлении хирургии как научной дисциплины и превращении хирурга-ремесленника в полноправного врача-специалиста. Собрания трудов Амбруаза Паре в обработанном виде опубликованы французским хирургом Ж. Мальгенем (1840-1841).

Паре успешно применял при операциях перевязывание сосудов нитью, доказал, что проводить ампутацию необходимо в здоровых тканях, впервые применил ампутацию в области сустава, резекцию локтевого сустава. Предложил и описал огромное количество ортопедических приспособлений и бандажей. Ввел в хирургическую практику операции по исправлению раздвоенной («заячьей») губы, разработал метод возобновления расщепленного неба («волчьей пасти»), усовершенствовал лечение переломов, предложил использовать протезы конечностей, усовершенствовал много хирургических инструментов. Нововведения Паре в акушерстве стали основой современной практики родовспоможения.

Несмотря на известность, Амбруаз Паре оставался скромным человеком, что видно из его любимой поговорки: «Je le pansay et Dieu le guarist - Я его перевязал, а Бог вылечил».

Список используемой литературы

1. Петровский Б.В. Большая медицинская энциклопедия, М., - 1982.

2. Грицак Е.Н. - Популярная история медицины. - М.: Вече, 2003. - 464 с., ил. (32)

3. Верхратский С.А., Заблудовский П.Ю., - История медицины. К. 1991

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

реферат , добавлен 26.01.2015


Взаимоотношение средневековой схоластики и медицины. Начальные этапы развития хирургии в Западной Европе. Главные хирургические школы и направления их исследований, оценка достижений. Деятельность Амбруаза Паре и анализ его вклада в историю хирургии.

презентация , добавлен 05.04.2015


Вклад выдающегося русского врача-терапевта М.Я. Мудрова в развитие отечественной медицины и военной гигиены, его взгляды на причины возникновения патологических состояний. Создание истории болезни и разработка схемы клинических исследований больного.

реферат , добавлен 13.10.2012


Акушерство как древнейшая отрасль медицины, история ее развития. Становление акушерства и России. Краткий обзор гинекологических инструментов от первобытного строя до современности. Выдающиеся врачи, которые внесли огромный вклад в развитие акушерства.

презентация , добавлен 22.12.2015


Задачи и цели изучения истории военной медицины и фармации в русской армии. Различия в понимании специфики военно-медицинской деятельности в дореволюционный и советский периоды. Этапы становления военной медицины и фармации в русской армии.

курсовая работа , добавлен 04.06.2002


История медицины, ее первые шаги, развитие в средние века. Достижения медицинской науки в XVI-XIX вв. Особенности развития медицины в XX в. Жизнь и деятельность Гиппократа, значение для медицины его научного сборника. Врачебная деятельность Нострадамуса.

реферат , добавлен 27.04.2009


Жизнеописание римского врача, естествоиспытателя и классика античной медицины Клавдия Галена. Основные труды, достижения и их значение в развитии медицины: описание 300 человеческих мышц, раскрытие двигательной и чувственной деятельности мозга и нервов.

презентация , добавлен 28.11.2010


Становление акушерства и гинекологии в Древней Греции. Гиппократ и его труды. Помощь при кровотечениях. Аномалии положения плода. Законы врачебной этики. Поперечное, косое и тазовое предлежания. Выдающиеся греческие врачи, их вклад в развитие медицины.

курсовая работа , добавлен 13.01.2015


Роль физических упражнений в борьбе за здоровье человека. Распространение в России знаний по лечебной гимнастике (ЛГ) и массажу. Применения физических упражнений в травматологии, ортопедии, педиатрии. Развитие спортивной медицины на современном этапе.

реферат , добавлен 10.11.2009


Деятельность Д.О. Отта на посту руководителя института акушерства и гинекологии. Конец XIX века - чрезвычайно важный период в становлении акушерской и гинекологической науки в России. Выделение гинекологии в самостоятельную врачебную дисциплину.

А теперь вам исторический пример врача-вредителя: знакомьтесь, Уотсон, Амбруаз Паре. Придворный врач Франции, отправивший на тот свет несколько французских королей, и эффективно пресекший династию Валуа. Имеет, естественно, репутацию "выдающегося врача". Почему?

Франция 1500-е годы. Испания - ведущая страна Европы, озверевшая от еврейской шуцпы, выгнала своих евреев просто в шею. Куда пошло самое многочисленное еврейство Европы? По суше только один путь - во Францию и оттуда по всей Европе.

За что выгоняют евреев? - Как и везде: за воровство, порнографию, спекуляцию, работорговлю, и другие виды саботажа и подрывной деятельности. И вот они перевалили через испанско-францускую границу - как кто? -

Правильно, перевалив за границу Испании, евреи, применительно к каждой стране Европы разработали концепцию протестантизма, и стали в каждой отдельной стране Европы завоёвывать верховную власть под знаменем этого самого "протестантизма", поскольку плох тот еврей, который не желает верховной власти.

Правильно, Уотсон, в 1500-е годы в Западной Европе слово "протестант" было синонимом слова криптоеврей. Это как большевики в России. Во Франции с 1547 года королём был французский патриот Генрих Второй из династии Валуа, который давил французских евреев-протестантов, звавшихся гугенотами, по их словам очень сильно.

Однако за последние 50 лет евреи во Франции сильно размножились, и евреи-гугеноты приобрели сильное политическое влияние на всех уровнях. В 1559 году англичанин Монтгомери, а англичане уже к тому моменту были протестантами, ранил Генриха Второго. Хирургом, оказывающим помощь Генриху Второму был еврей Амбруаз Паре. Факт, что Генрих Второй не пережил этого ранения. Однако после Генриха Второго осталась куча сыновей, которые вполне могли бы продолжить католическую династию Валуа до бесконечности.

Но вы недооцениваете евреев, не поверите - они всех четырёх ликвидировали. И в частности, вы недооцениваете Амбруаза Паре. Наследник престола, страший сын Генриха Второго, Франциск Второй внезапно умирает в 15 летнем возрасте, якобы от воспаления. Врач? - Амбруаз Паре. Таким образом, королём Франции становится следующий сын Генриха Второго - Карл Девятый.

Внезапно, после всем вам известной Варфоломеевской ночи, в возрасте всего 24 лет, Карла Девятого найден мёртвым. Надо вам сказать, что официальная версия "Варфоломеевской ночи", что французы ни с того ни с сего вырезали мирных протестантов-гугенотов, является стандартной еврейской версией "нас ни за что преследуют".

На самом деле в это время евреи в Голандии добились гораздо больших успехов, чем во Франции, они уже захватили власть в Голландии под видом "национально-освободительной борьбы" против испанцев. В ночь святого Варфоломея. 24 августа 1572 года, евреи Франции с помощью евреев Голандии и голандских и немецких интернационалистов подняли мятеж с целью захвата государственной власти и уничтожения католического населения Франции, как класса. То есть 24 августа 1572 года было как 7 ноября 1917 года в России.
Однако тогда ещё французы смогли себя защитить и они защитили себя достойно.

На самом деле Варфоломеевская ночь - это национальная гордость Франции.

И обратите внимание, Уотсон, евреи-гугеноты потом взяли страшный реванш, но этого гугенотского реваша -Французской революции, евреям-гугенотам пришлось ждать 200 лет. На 200 лет французы решительными действиями грозной ночью 24 августа 1572 года защитили свою родину, показав всем на этом примере, что против евреев можно и нужно действовать только так: говорит только меч, только кинжал - как только говорит язык - поражение и смерть.

Итак после убийства Карла Девятого королём стал следующий сын Генриха второго - Генрих Третий. Генрих Третий был гнилым человеком. Поговаривали, что гомосексуалист. Он тут же издал указ о предоставлении свобод гугенотам, то есть свободы подрывных действий для евреев, и в стране началась гражданская война между населениям и евреми, официально в еврейском изложении называющаяся войной между католиками и протестантами.

Генрих Третий был настолько либеральной личностью, что евреи Польши сделали его и своим королём тоже, и он им тоже отписал свободу и все суверинитеты в Польше. С этого момента Польша стала еврейскими застенками для польского народа. Французское национальное сопротивление еврейской революции возглавлялось семьёй герцогов Гизов. Однако Генрих Третий заманивает братев Гизов в коварную еврейскую ловушку и убивает их, обезглавливая французское национальное сопротивление. После этого убивают самого Генриха Третьего.

Но у Гериха Второго был ещё и самый младший сын - Франциск, Герцог Анжуйский. Того евреи заманили в интриги, обещая то английский то голландский трон, пока им не надоело его уговоривать и его тоже убили. Возрасту Франциск Анжуйский было всего 29 лет. Таким образом за короткий период времени всего с 1559 по 1584 год, был убит как сам католический король Франции Генрих Второй, так и все его четверо сыновей. На трон Франции взошёл совершенно чужой Франции человек, гугенот, то есть еврей или полуеврей. Он получил обманчивое имя Генриха Четвёртого, чтобы создать впечатление, как будто он из рода Валуа, хотя он был только женат на дочери Генриха Второго - королеве Марго, с которой они никогда даже не жил, а впоследстви развёлся.

Не битьём так катаньем, евреи-гугеноты захватили верховную власть во Франции в лице короля новой династии Бурбонов, Генриха Четвёртого, которого они тут же назвали "Великим". Генрих Четвёртый правил достаточно долго - двадцать лет, чтобы разложить Францию на корню, как они разложили Россию в 1990-х, пока его не убил французский патриот, в то время как Михаил Горбачёв живёт и здраствует. Фактически, во время его правления, власть во Франции принадлежала его правой руке, еврею и самому богатому человеку Франции, министру финансов и главному французскому олигарху Максимилиану де Бетуну.

Великий врач-вредитель Амбруаз Паре отправил на тот свет династию Валуа. За это - можно назвать врача "Великим". Все сведения об этой эпохе популяризированы очередными "великими" еврейскими писателями отцом и сыном Дюма, которые были от смеси француского еврея с негритянкой, и их трактовка, как например в "Королеве Марго", и других романах, незаметно подменяет истинную историю еврейской романтикой.

Посмотрите на типичное еврейское лицо Амбруаза Паре. Я думаю, Уотсон, что знатоки из клуба "Что, где, когда" тоже бы элементарно решили бы эту историческую загадку.